Уж точно – на том свете выспится.

И еще шаг…

– Не спать, тетери! Чего пригорюнились? Мы еще живы!!!

Да.

Пока мы еще живы.

* * *

На шестом часу марша отряд маркиза дошел до такой степени отупения, что на выскочивший из-за кустов разъезд степняков даже не сильно прореагировал.

Вылетели тут с десяток дураков!

Степняки даже сделать ничего не успели. Ни удрать, ни напасть…

Судя по всему, они ехали, переговаривались, шумели и совершенно не ожидали наткнуться здесь и сейчас на чужой вражеский авангард.

Арбалетчики просто сделали из них ежиков.

Последний степняк, который пытался удрать, унесся в неизвестность, забрав с собой три стрелы – две в грудь, одна в голову. Жаль, конечно, стрелы…

Рид смотрел на степняков, которые остались лежать на земле.

Мальчишки.

Лет по пятнадцать-шестнадцать, из тех, кого берут с собой в набег старшие, чтобы сын или брат попробовал крови. Чтобы научился убивать, показал свою удаль, чтобы…

Этим соплякам уже не стать воинами.

Риду их даже не было жалко. Плевать! Маркиза волновало другое.

– Станс!

Грейвс примчался немедленно, насколько раны позволяли.

– Распорядись, пусть твои люди идут впереди. В бой не вступать, при обнаружении степняков – отступать и докладывать. Нас и так мало…

Станс кивнул.

Ну да, кому, как не разведчикам, этим заниматься.

* * *

Кал-ран Мурсун ругался. А что ему еще оставалось?

Время перевалило за полдень, а все, что ему пока удалось, – это отправить по следам Торнейского несколько сотен всадников. Остальные же…

Они, конечно, собирались. Но сперва молитва, потом кони, потом завтрак, да и собраться время нужно, так что негодяй маркиз отыграл себе уже часов восемь, как бы не больше.

Знай Мурсун, что примерно на это Рид и рассчитывал, ругался бы он втрое.

Письмо от кагана стало еще одной соломинкой на шею верблюда. Хурмах требовал задержать Торнейского до его прихода. Край – не упустить врага, а уж сам каган явится вслед за письмом и точно его добьет.

Мурсун расплылся в злорадной улыбке и поманил пальцем одного из кан-аров. Самого своевольного и наглого.

– Ты остаешься. Вместе с твоими людьми…

– Мой кал-ран?

– Скоро здесь будет каган, да воссияет над ним солнце, – Мурсун говорил нарочито громко и четко. – Ты доложишь ему, куда мы ушли, и проводишь за нами. Повелитель желает голову Торнейского на блюде, и наше дело – ее предоставить.

Кан-ару хватило ума поклониться – и отправиться к своим людям. Сборы значительно ускорились.

«Податели головы» отлично понимали, что оную голову для начала надо догнать и предъявить кагану. Иначе будет вопрос – чем вы думали и смотрели? У вас из-под носа триста человек удрали… у вас вообще глаза есть? И для чего вам эти бесполезные лупешки, если вы ими не пользуетесь? Отсечь их вместе с головой!

Тут даже пленники не спасут, их просто на всех не хватит.

К вечеру отряд кал-рана Мурсуна наконец-то двинулся по следам негодяя Торнейского.

* * *

Отряд маркиза Торнейского не стал продолжать движение ночью. Себе дороже выйдет – по пересеченной местности впотьмах гулять.

Устроили наскоро привал, выставили повозки квадратом, развели костры, кое-как поели – и попадали, где стояли.

Едва часовых выставить успели.

Завтра день будет не лучше, а то и похуже. Впереди – крепость Доран.

Аланея, Аллодия

– Ничего?

Барист едва не с отчаянием смотрел на друга. Варсон покачал головой.

– Рист, ты сам понимаешь, наша работа времени требует. Равно как и твоя…

Да все Барист понимал, но ему-то как быть?

Король слег!

Пока еще его величество в здравом уме и твердой памяти, а потом как будет? Как-как… Паршиво будет. Очень!

Варсон проникся.

– Яд? Точно?

– Мальчишка всеми богами клянется, которых знает.

Варсон злобно зашипел.

– Принц-с-с-с-с-с…

– Не пустить его – невозможно. Сегодня уже отирался, отцу сочувствовал. Сказать такое королю… тут его и хоронить придется, сам понимаешь. А приберет Найджел власть – чего хочешь ждать можно. Я первым лягу, а вы за мной пойдете…

Варсон молча кивнул.

«Симпатия» принца к департаменту Дознания и лично к его главе давно вошла в столичные сплетни и байки. Граф Трион платил принцу такой же любовью. Но рассказывать о чем-то главе департамента Дознания не собирались ни Барист, ни Варсон. За такие слова головой отвечают.

– Мне пока похвастать нечем, Рист. Я только начал копать…

– И?

– Знаешь… воняет. Сильно воняет целым заговором.

– Догадался уже.

– Отправь жену с детьми прочь из города. И побыстрее.

Барист и сам о таком думал. И из города, и из страны, и побыстрее, и подальше. Куда угодно – Шемаль, Данза… что угодно, лишь бы не остались здесь, когда Найджел займет трон.

– Меня другое пугает, – честно высказался Барист.

– Что именно?

– Кто наследует его величеству, если?..

Барист не договорил, но Варсон и сам все понял. Если принц действительно пытается побыстрее стать королем, если им удастся размотать клубок – Найджелу конец. Такого не прощают ни боги, ни люди. Хуже отцеубийства ничего нет…

А кто сядет на трон? Барист искренне сомневался, что его величество сможет зачать еще одно дитя и, более того, вырастить. В любом случае это будет новая королева, новый расклад сил… и обязательно начнется бунт.

До совершеннолетия короля, а то и позже, если он не покажет себя достойным, править придется его матери. Может быть, с помощниками, но – матери. Ее клану, ее роду, ее семье… где гарантия, что они не начнут действовать в своих интересах?

Маркиз Торнейский? В нем ведь тоже королевская кровь?

Если он еще выживет.

Перспективы были нерадостными. Барист обговорил с другом кое-какие моменты, вернулся домой и приказал позвать к себе жену. Жанетта себя ждать не заставила.

Муж и жена проговорили больше часа. Симпатичной Жанетту назвать было сложно, но она была умна и мужа поняла быстро. Согласилась, что лучше бы ей с детьми поехать в Грат, на воды, дня через два… да, дорогой?

Да, дорогая.

На том и порешили.